"Когда я вижу людей в форме, на глаза наворачиваются слезы…"

Все фамилии и имена изменены по просьбе потерпевшей.

Эта история о том, как молодая девушка Оксана была избита сотрудниками правоохранительных органов, что спровоцировало обострение злокачественной опухоли головного мозга, девушка умерла через 2,5 месяца после избиения. Мать погибшей девушки Ирина Сергеевна пытается справиться с последствиями полученной душевной травмы и смертью дочери.

Ирина Сергеевна обратилась к правозащитникам, когда нашла у дочери визитку и юридические документы, составленные в защиту интересов Оксаны. Выяснилось, что дочь уже обращалась за помощью к правозащитникам.

Впоследствии Ирина Сергеевна отказалась от юридической помощи, но попросила оказать ей психологическую помощь.

За прошедшее время Ирина Сергеевна изучила весь полученный «отказной» материал, юридическую литературу, ознакомилась с материалами сайта Фонда «Общественный вердикт», Комитета против пыток. Женщина, по ее словам поняла, что не одинока в своей проблеме, что многие граждане в нашей стране сталкиваются с произволом правоохранительных органов.

Сама Ирина Сергеевна говорит о том, что «не может спокойно смотреть на «людей в форме», даже когда проезжает машина с нарядом полиции, ее начинает знобить и наворачиваются слезы. Ведь, если бы не избиение сотрудниками, смерть дочери наступила позже, ее здоровье можно было поддерживать, дочь могла выйти замуж и родить ей внуков. «… Почему действия сотрудников полиции стали приговором для моей девочки, и почему за это ни кто не несет ответственность? Одна надежда на Бога…».

«Моя дочь Оксана в октябре 2011 года, со своей подругой Викторией, около 23.00 зашли в кафе, чтобы встретиться с еще двумя подругами, поговорить и обсудить некоторые личные вопросы, связанные с празднованием длительных выходных за городом. Девушки, которых дожидалась моя дочь, позвонили ей около 23.30, и сказали, что их в кафе не пускает охрана.

Оксана вышла в тамбур кафе, и увидела, что девушек действительно не пускает охранник, но вместе с охранником в тамбуре находилось приблизительно 5-6 человек парней, которые вели себя вызывающе и преграждали путь девушкам. Оксана, будучи смелой девушкой, взяла подружек за руку и хотела провести их в зал, но охранник опять перекрыл путь, сказав, что он кого хочет, того в кафе и запускает. Дочь сказала, что заказывала столик заранее на 4-х человек, и что подошедшие девушки имеют право пройти на «свои заказанные места». На, что охранник стал громко ругаться, правда, без оскорблений и нецензурной брани, отталкивая девушек, друг от друга, хватая их за руки и расшвыривая в разные стороны, добавляя при этом, что если подошедшие не покинут заведение, а дочь не пройдет в зал он вызовет наряд полиции.

Подруги моей дочери развернулись и покинули кафе, уехали на такси по домам, чтобы «не гневить» и не провоцировать охранника. Девушки договорились встретиться на следующий день после работы дома у одной из подруг. Дочь вернулась в зал, чтобы оплатить сделанный заказ, и завершить не состоявшуюся трапезу.

Но, не успев даже войти в зал, Оксану остановили сотрудники Заводского РОВД в форме, их было двое, но позже дочь заметила, что их больше (они заискивающе общались с теми парнями и охранником на улице). Подошедшие сотрудники полиции, не объясняя причин, подошли к дочери, применили физическую силу, заломив руки за спиной, и вывели на улицу. Дочь попросила объяснить, что произошло. Сотрудники полиции сказали, что сработала тревожная кнопка, поэтому необходимо проехать в отделение полиции, дать объяснение и разобраться. При этом со слов Оксаны, они не предъявляли ей документов, на ее требование отвечали дерзко и грубо, после чего надели на нее наручники. Охранник остался в кафе, с него ни каких объяснений сотрудники полиции брать не стали (кроме тех 3-5 минут заискивающего общения на улице). Подруга Виктория, успела также выбежать на улицу и наблюдать картину задержания моей девочки (Вика видела, как Оксану выводили в наручниках на улицу). Есть и другие посторонние свидетели подтверждающие, что ни в момент прихода в кафе, ни в момент выхода из него в наручниках на лице Оксаны не было ни синяков, ни царапин, ни каких либо иных телесных повреждений.

Подругу дочери, Викторию, в отделение полиции они с собой не взяли, объяснив это тем, что в машине нет места. Оксану посадили в машину УАЗ, в машине уже находилось три сотрудника полиции. Двое сидели впереди, а третий подсел к Оксане. Наручники во время транспортировки с дочери так и не сняли. Оксану доставили в Заводское РОВД по г. Новокузнецку. Со слов дочери, ее завели в допросную на первом этаже (при входе в здание РОВД, сразу направо). Посадили на лавочку, и только тогда сняли наручники. Трое сотрудников полиции стали, заполнять какие - то документы (позже выяснилось, что это были: сержант полиции Гусев Е.А., сержант полиции Корнев Е.О., и сержант полиции Федоров В.Г.). На вопросы дочери о документах, которые они составляют, сотрудники полиции ни чего не ответили. Ни каких обстоятельств в отношении дочери они также не выясняли.

Виктория подъехала в отделение приблизительно минут через 20 - 30, после того как доставили мою девочку. Вика попросила пригласить охранника кафе, чтобы он также дал показания, в том числе повесткой вызвать двух других подруг, которые так и не попали в кафе, и вынуждены были уехать. На что сотрудники в резкой форме перевали доводы Виктории, сказав, что только начальник полиции будет решать, кого дополнительно опрашивать по этому инциденту и кого надо пригласить, а так как начальник полиции будет только утром, то моей дочери придется «повеселиться» здесь всю ночь, а не в кафе. В этот момент, со слов Вики, в «допросную» зашел еще один сотрудник полиции и начал снимать все происходящее на камеру своего сотового телефона. Говоря, что все происходящее в «допросной» будет завтра доступно пользователям интернета. Моя дочь выразила свое недовольство и попросила сотрудника выключить телефон и прекратить съемку, однако сотрудник, смеясь и с издевкой сказал, что он режиссёр и продолжал все снимать на камеру. Дочь попыталась забрать у него телефон, но у нее не получилось. Тогда она попросила предоставить ей личные данные сотрудников РОВД, присутствующих в «допросной». Тогда высокий сотрудник полиции (как описывала его Оксана, у него широкая щель между зубами), толкнул ее в грудь, в результате чего дочь упала и ударилась спиной о лавочку. Виктория, попыталась защитить подругу, спросив «Что Вы делаете?», тогда один из сотрудников схватил Вику за горло и начал душить, а двое других подскочили к ней и заломили руки за спину.

Когда Оксана начала уже защищать свою подругу, то ей также заломили руки за спину и надели наручники, пристегнув к лавочке. Когда Вику отпустили, она также начала снимать все на телефон. Около 3- х часов ночи Вика дозвонилась до своего мужа, он приехал, и забрал ее.

После того как Вика уехала, у моей дочери забрали телефон и отвели в другой кабинет на этом же этаже, посадили на стул. Двое сотрудников полиции начали истязать, оскорблять, издеваться над дочерью. Один подошел и выхватил из-под нее стул, дочь упала на левую сторону. От боли она не могла встать и сильно плакала, при этом она сильно ударилась головой и лицом о пол в кабинете. Сотрудники полиции стали ее подпинывать, чтобы она скорее вставала, что, мол, нечего здесь разлеживаться, мол, лежать дома будет, когда они отпустят, а отпустят, когда захотят, а могут вовсе не отпустить. Оксана, превозмогая боль, поднялась и села на лавку.

Со слов Оксаны, сотрудники полиции продолжили составлять какие-то документы, при этом ни чего не говорили и ни о чем не спрашивали. После завершения «работы с документами», сотрудники поставили Оксану перед выбором, потребовав, чтобы она подписала эти документы, при этом прочесть их они ей не дали. Дочь решила документы подписать, не глядя и не споря, дабы не навлечь на себя агрессию сотрудников, и чтобы поскорее уйти домой. После того, как Оксана подписала документы, ее закрыли в клетку, произвели досмотр вещей. Дочь не отпускали ни в туалет, отказывали в возможности позвонить домой и сообщить мне, где она есть. Утром, около 9.00 ее посадили в машину УАЗ, и отвезли к мировому судье, где ей был выписан штраф, в размере 500 рублей. Штраф я потом оплатила сама. У мирового судьи дочь продемонстрировала все полученные телесные повреждения, а именно: ушиб мягких тканей на лице, говорила про гематому на голове, демонстрировала синяки на руках (предплечьях), на правой руке были сильные кровоподтеки от наручников, был синяк на пояснице. Потом все телесные повреждения были зафиксированы актом СМЭ.

Сначала Оксана обратилась в следственный отдел по г. Новокузнецку СУ СК РФ по Кемеровской области с заявлением о привлечении сотрудников Заводского РОВД к уголовной ответственности. После этого Дочь обратилась к правозащитникам.

Когда синяки у дочери начали сходить («на больничный» она не ходила, договорилась с работодателем, что потом отработает свои смены), у нее начались сильные головные боли, она ни чего не могла кушать, ее постоянно рвало, кружилась голова, несколько раз она теряла сознание. Сначала эти приступы возникали раз в 7- 10 дней, а потом все чаще. Оксану госпитализировали в нейрохирургию. Конечно же, пришлось уволиться, так как ни один работодатель частник не согласиться терпеть длительное отсутствие сотрудника на работе. А Оксане было стыдно признаться на работе, что она попала в полицию, и ее там избили. Думаю, что на тот момент я, чем могла, тем помогла дочери. Я делала все возможное, чтобы ей легче было перенести боль, но мою душевную боль я до сих пор не могу преодолеть, мне больно, обидно, я очень злюсь, я ненавижу этих подонков, которые вот так запросто могут ударить девушку…

Спасибо, что Вы выслушали меня. Я не знаю как мне дальше с этим жить. Я хожу в церковь, мне там становится немного легче, как будто я становлюсь ближе к дочери. Но жизнь моя утратила смысл».

Беседовала психолог Наталья Костюченко