Молчать - это неправильно

«Держаться только, надеяться и стараться. Добиваться, добиваться, добиваться. Молчать, не обращаться за помощью, за восстановлением справедливости – это неправильно. Сегодня – тебя, завтра – кого-то другого…», - считает избитый милиционерами А.К.

Что случилось? – да полтора года назад меня избили сотрудники милиции в участке, врачи потом сказали «нанесение тяжких телесных повреждений с угрозой жизни». Последствия с тех пор усугубляются, здоровье уже не восстановишь.

Когда били - самая яркая эмоция – непонимание, что сотрудники милиции, ни за что, ни с того, ни с сего…чувство беспомощности было от того, что некому помочь, ведь те, кто должен помогать, жестоко избивают тебя. Обида была…не верил до конца в происходящее. Страх тоже был, за свою жизнь, конечно, я не понимал, чем это может закончиться.

В тот момент была мысль только одна – чтоб это прекратилось, потому что я находился в полусознании, терял сознание постоянно, мыслей о будущем…там абсолютно не было. Не могу сказать, как долго это продолжалось, я терял память, человек, который рядом со мной сидел, говорит, что порядком долго. То есть он меня забивал, я терял сознание, вставал, он меня снова забивал, пока я не терял сознание. Много раз это происходило. Я думал только, что матери будет очень тяжело видеть потом меня в таком состоянии.

Что вы делали, чтобы выжить и защитить себя? Лежал, закрывался руками…в общем, пассивная защита. Это всё происходило также на глазах моего друга, ему тоже досталось, ему челюсть сломали, когда он стал меня защищать. Кричать смысла не было…просто лежал, закрывался.

Потом, когда меня в больницу отправили, я, в принципе, не знал, что со мной. Совсем тела не чувствовал, понимал, что одним глазом не вижу, могу слепым остаться… только через полторы недели узнал, что у меня голова проломлена. Врачи, правда, обнадеживали, не говорили, там, «теперь всю жизнь болеть будешь», - за это им спасибо, конечно. Вначале я говорить не мог, и когда друзья приходили в больницу, не о чем было говорить. Единственное, что после операции видел, - это слезы матери. Она не могла даже поддержать, ей было трудно видеть меня, она сама была в таком состоянии… После того, как это со мной случилось, она стала писать заявления во всевозможные инстанции, а ее, грубо говоря, «пинали отовсюду», и беспомощность ее тоже довела, в конце концов. От этого было еще хуже, конечно, смотришь на неё… потом она в итоге ещё и сама слегла в больницу, от переживаний. Потом, когда легче стало, родственники приезжали отовсюду, друзья постоянно приходили. Не могу выделить никого, все одинаково поддерживали, если взять родственников, но и друзья, друзья у меня очень хорошие, тоже сильно задумываться о случившемся не давали, отвлекали как-то от всего этого.

Одновременно на меня посыпались обвинения со стороны милиции, будто я там чуть не до полусмерти избил участкового, сначала говорили – одного, потом – другого… такие нелепые обвинения – меня это ещё больше угнетало, потому что понимаешь, какие последствия могут быть. Единственный, кто мне очень помог, если взять продвижение этого дела, это сотрудник ОСБ, он постоянно приезжал, успокаивал, что да, «проведена проверка», что «всё нормально будет», что «виновных накажем». Да, вот он помог действительно – видно было, что человек старается что-то сделать. Он тоже был сотрудником милиции, но по нему было видно, что он реально старается помочь, пытается что-то сделать.

Раньше я профессионально спортом занимался, разными видами активного спорта: бег, лёгкая атлетика, профессиональным спортивным ориентированием, туризмом во всех его проявлениях, скалолазанием, спортивным альпинизмом. А теперь всё, не могу. Раньше я и учился, а сейчас не могу из-за травмы головы. Я, например, пару – лекцию 1,5 часа отсидеть уже не могу из-за утомляемости.

Что бы вы могли посоветовать тем, кто оказался в сходной ситуации? Это я уже потом узнал, что такие случаи – не редкость… Держаться только, надеяться и стараться. Добиваться, добиваться, добиваться. Молчать, не обращаться за помощью, за восстановлением справедливость – это неправильно. Сегодня – тебя, завтра – кого-то другого… Если не пресекать такое, ничего хорошего не будет.

Когда я из больницы выписывался, мне врачи прописали полгода строго постельного режима, то есть не вставать практически … Я тогда молодой спортсмен был, я не соблюдал этот режим. Все равно старался спортом опять начать заниматься… Если бы я дома вот так вот лежал, это всё в голове было бы всё хуже и хуже. Надо не сидеть, а активно действовать. Найти что-то интересное, что затягивало бы, отвлекло. Это, в принципе, у каждого есть. И этим попробовать восстановиться, так быстрее реабилитируешься.

За это время у меня уже порядочно процессов прошло, сейчас будет четвёртый, это по гражданскому делу, а ещё по уголовному…было, три, по-моему. И, наверное, это будет совсем не последний суд. Рассмотрение, повторение, расспрос свидетелей…опять заново начинаешь в себе переживать, приятного мало, но знаешь, что это всё не зазря, и не только для меня одного.

Меня не только допрашивают каждый раз, заставляют по части здоровья какие-то справки, экспертизы, что-то доказывать, хотя я почему-то не вижу в этом необходимости. Уже факты были, доказательства, что меня нигде больше избить не могли – что доставили меня туда здоровым, вынесли меня оттуда уже избитым. Там при этом много сотрудников милиции присутствовало. Но на самом деле они все виноваты, а не только тот, кто меня избивал: все видели, все знали, слышали это, но никто мне не помог. Но, несмотря на всё это, у меня нет чувства разочарования, что я ввязался в судебные тяжбы, я намерен довести дело до конца. Осадок неприятный, конечно, остаётся после всех этих заседаний, но он сам по себе проходит, особых способов нет. Привыкнуть, конечно, к такому нельзя, просто стараешься мыслями отвлекаться, не заморачиваться об этом, – и всё проходит.

Я намерен пробовать все возможные варианты улучшения своей ситуации в целом, это зависит от моей воли, то есть многое. Вот поэтому я пришел к психологу. Все мои родные и друзья тоже активно настроены, помогают мне морально, чтоб довести дело до конца. Такая вот моя история, хорошо, если кому-то пригодится.

По просьбе потерпевшего имя и фамилия заменены инициалами